Школьные перлы

Чтобы понять наших школьников, нужно собирать их перлы, эта книга могла бы называться «От шести до шестнадцати». Кто не читал книгу Чуковского «От двух до пяти»! Кто, читая ее, до слез не смеялся! А ведь это не сборник анекдотов – это книга научная, точнее, научно-популярная, и область ее исследования – педагогика, психология, языкознание…

Ведь когда у Чуковского ребенок, увидев изображение Мадонны с младенцем, восклицает: «Мадонна с мадоненком!» – это значит, что он вписывает Христа в весь мир, где есть волчица с волчонком, кошка с котенком, мышь с мышонком…

А когда называет маленькие шишки «шишенятами», то одушевляет неодушевленное, как настоящий поэт, который своими глазами видел: «Рыжий месяц жеребенком запрягался в наши сани».

В предисловии Чуковский признается, что не смог бы написать свою книгу, если бы не сотни писем от «бабок, матерей, дедов и отцов малышей».

Действительно, редкая мать не записывает или не хранит в памяти забавные выражения своего ребенка.

Мать трехлетней Вики передает мне такую сцену.

«Встречает меня на пороге Вика в совершенно мокром платье. Я спрашиваю: «Почему у тебя платье мокрое?». Отвечает: «Я купалась». – «В платье?» – уточняю я. «Зачем в платье? – обижается Вика. – В ванне…»

Другой моей знакомой четырехлетняя дочь на предложение «пописать на дорожку» заметила: «На дорожку неприлично – нужно в горшок».

А третья рассказывает, что, когда ее сыну было пять, он, увидев на небе месяц, с удивлением воскликнул: «Мама, смотри – на небе полкило луны!..»

Но что интересно: словотворчество у детей не заканчивается в пять лет – это просто мы, по мере их взросления делаясь все ленивее и нелюбопытнее, перестаем не только записывать, но и запоминать детские «перлы».

Мы (если мы родители), когда ребенок выдает что-то «неправильное», механически поправляем его.

А если мы учителя – так же механически зачеркиваем и пишем на полях «реч.» (речевая ошибка). А между тем нужно отделять «перлы» от плевел.

Вот примеры из моего учительского опыта.

Какая-то особенная, переходя на сленг, засада с загадками: сплошь и рядом дети дают на них «неправильные» ответы.

– Не земледелец, не кузнец, не плотник, а первый на селе работник?

– Начальник!

(Ответ: лошадь.)

– Гуляет в поле, да не конь, летает в небе, да не птица?

– Человек!

(Отгадка: ветер.)

Загадка – это метафора (то есть скрытое сравнение) в чистом виде: называется то, с чем сравнивается, и нужно угадать, что сравнивается. Но ведь это «что» (читай: «жизнь») стремительно меняется: у наших детей свои ассоциации, свой видеоряд и ракурс.

– Ну и почему ты написала повор? – отчитываю я семилетнюю Женю.

– Ведь это слово можно проверить!

– Я и проверила, – отвечает Женя. – Вор!

Я прячу улыбку в учебник и думаю (да простят меня повара всей нашей необъятной родины): что-то в этом есть!

А вот диктую текст уже девятикласснице: текст о матери Терезе и созданном ею Ордене милосердия.

Проверяю: «…она помогала престарелым, психически больным, бракоженам…»

Поднимаю глаза от тетради:

– Вероника, что это ты такое написала – «бракоженам»? Что это значит?

Девочка пожимает плечами:

– Женам, состоящим в браке.

А что, разве не так?

Тут уж я смеюсь открыто:

– И не надейся, моя дорогая, никто «бракоженам» не помогает. Даже мать Тереза!..

А потом объясняю значение слова «прокаженные».

Очень тяжело дается детям и наша гордость – классическая поэзия: она воспринимается ими как тарабарщина на каком-то непонятном языке. Поэт, сказавший: «Вот стихи, а всё понятно: всё на русском языке», – не учел того, что жизнь меняется стремительнее языка.

Восьмилетняя Надя читает хрестоматийное: «Ивы сжаты, рощи голы…».

Начинаем разбираться, и оказывается, что непонятное слово «нивы» девочка заменяет понятным «ивы», а «сжаты» – это для нее не те, которые, скажем так, подверглись «жатве», а которые «сжали» в значении «стиснули».

Ошибка? Ошибка.

Но, дорогие любители отечественной – и в частности Сергея Есенина – поэзии: как объяснить ребенку, почему можно «обнимать березку» и нельзя «сжимать иву»?

Конечно, дети ошибаются. Но то, о чем идет речь, это не вполне ошибки, это попытки понять окружающий мир, назвать все своими именами.

И вот в связи с этим какая мысль пришла мне в голову: а давайте всем миром, как писал в своем предисловии Чуковский, «домашние хозяйки, пенсионеры, спортсмены, рабочие, инвалиды, актеры, дипломаты, художники», от себя добавлю «воспитатели и учителя», соберем по крупицам (ведь подобные моей тетрадочке есть у многих!) эти «ошибки» наших детей от шести до шестнадцати, то есть школьников. Не говоря уж о том, что мы продолжим дело Чуковского, мы – через их ошибки – лучше поймем собственных детей.

«Дети – это время, созревающее в свежем теле», – помнится, говорил Платонов.

Понять детей – значит понять свое время.

20 янв 2011 Страну ежегодно покидает до 15 процентов выпускников

ГЛАВНАЯ | КАРТА САЙТА | ВВЕРХ |